Штаб защиты русских школ, официальный сайт
Штаб защиты русских школ, официальный сайтНедавно были подведены итоги конкурса экспертных оценок реформы-2004. В роли экспертов выступили педагоги и администрация школ. С победителями конкурса «Час» уже знакомил читателей. Сегодня мы представим точки зрения некоторых его участников.Имидж — ничтоАлексей Васильев, учитель из Даугавпилса. Выучил латышский, получил второе высшее образование — юридическое. И то и другое, по его твердому убеждению, помогает педагогу отстаивать свою позицию. Из эссе Алексея Васильева: «Внедряя школьную реформу, Латвийская Республика нарушает собственную конституцию, что очень опасно с точки зрения общественных отношений. Кто может поручиться, что, разобравшись с русскими, национал-радикалы не начнут точно так же разбираться с латгальцами? В государстве, которое попирает свой основной закон, возможно все. До сих пор Сеймом не ратифицирована Рамочная конвенция о защите прав национальных меньшинств. Латвия в 1995 году подписала ее, а в 1999-м приняла дискриминационный закон об образовании. Беря на себя международные обязательства и не выполняя их, Латвия создает себе имидж государства-лжеца, с которым невозможно иметь дело». Остановка «Билингвальная»Светлана Кудрявцева, географ и биолог. Недавно ушла из рижской государственной школы в частную. И не из-за проблем с языком, а из-за доплаты за его знание. 55 латов, которые приплачивала дума за знание гос- языка, раздражала. — Я не могла брать эти деньги, потому что преподавание на латышском языке не приносило никаких результатов. В частной школе сейчас больше не заработаешь, зато на душе спокойнее, — объяснила свою позицию Светлана Павловна. Из эссе Светланы Кудрявцевой: «При качественном объяснении материала одна и та же информация должна проговариваться на двух языках для исключения ошибочного понимания. На уроке я постоянно теряю на этом время. Большинство материалов переводные, и очень многие — с русского языка, то есть русский человек читает на латышском перевод (кстати, с техническими ошибками) с русского. При таком преподавании свободного общения с учащимися не происходит. Успеваемость у тех, кому и так трудно, становится хуже. При этом осложняются отношения учитель-ученик-родитель. Провинциальные страданияДиана Крылова, психолог. Живет и работает в Краславе. Из эссе Дианы Крыловой: «По итогам психологического исследования учеников первого класса нескольких школ Краславского района, в 2003/2004 учебном году 36 процентов детей начали обучение на латышском, не имея достаточного словарного запаса и навыков общения. В некоторых классах количество таких учеников достигало 58 процентов. Преодоление трудностей осложняется тем, что ребенок не может получить от родителей полноценной помощи. Взрослые, встревоженные будущим своих детей, отдают их в классы с латышским языком обучения, надеясь на педагогов и самого ребенка. Но мало кто задумывается над тем, что в такой ситуации в психике ребенка происходят сильнейшие изменения и во многих случаях он не достигает ожидаемого результата. Все дети, начинающие обучение в школе, испытывают повышенную тревожность. Но адаптация обучающихся на малопонятном языке затягивается, приобретает негативный характер. Так считают и сами учителя». Главное — подороже продаться?Владимир Корниенко, педагог с тридцатилетним стажем. Известен в Риге не только как великолепный математик и физик, но и как знаток педагогики, психологии. Из эссе Владимира Корниенко: «Основные тенденции реформы уже проявились: 1. Учащиеся старших классов не ощущают себя субъектами, способными творить в будущем собственную историю. Перед ними ставят непонятную и призрачную цель — стать конкурентоспособными, то есть быть продаваемой рабочей силой, а не хозяином своей судьбы… Какая нормальная страна так настойчиво пропагандирует учебу и работу за границей?! 2. Вместо того чтобы всерьез заняться государственным планированием, задействовать опыт и таланты отечественных ученых и педагогов, власть воспользовалась идеологией колониальной администрации — ей наплевать на просвещение. В итоге и учитель изначально настроен на подготовку ученика с невысоким уровнем образования. 3. Думаю, мы упорно движемся к платному среднему образованию. А это губит образование и науку. Пока в государстве не будут четко сформулированы стратегические цели национального развития в сочетании со свободой доступа к знаниям, ни о какой конкурентоспособности говорить нет смысла». Преступление и наказаниеНаталья Шкестере, учитель истории и истории культуры 22-й рижской школы, свободно владеющая госязыком, считает, что пришло время заявить: реформа — это не неудачный эксперимент, а преступление. — Единственное, что может исправить ситуацию, — это отмена всего этого абсурда, — считает Наталья. — Страну ждут нерадужные перспективы — куда пойдут не получившие хорошего образования дети на фоне всеобщей неприязни к Латвии? Они — мина замедленного действия, вынужденные оппозиционеры власти. Из эссе Натальи Шкестере: «Готовясь к преподаванию на латышском языке, я решила проанализировать: к каким результатам приведет методика преподавания на латышском языке? Какие из учебных пособий можно эффективно использовать на уроках? Я разработала анкету из восьми вопросов для учащихся 9-х классов, которым предстояло через год ощутить на себе реформу. Итоги анкетирования оказались неутешительны. Наибольшей популярностью среди школьников пользуются Интернет и справочная дополнительная литература на родном языке. Латышские же учебники, изобилующие терминологией, долгими, нудными описаниями, используются лишь для декорации. Самое печальное — они далеки от объективности. История — предмет, формирующий самосознание, патриотизм. Чему могут научиться русские школьники, если в книге по истории их предки названы оккупантами?»