Штаб защиты русских школ, официальный сайт
Штаб защиты русских школ, официальный сайтСегодня в Конституционном суде Латвии пройдут открытые слушания по иску двадцати депутатов Сейма от трех фракций о соответствии реформы образования Сатверсме и международным нормам права.40:60 — это определенное законом соотношение русского и латышского языков в учебном процессе противоречит Конституции Латвии. Так считают 20 (пятая часть) депутатов Сейма.Накануне судебного заседания «Час» попросил представителя истцов, известного латвийского политика, члена Парламентской ассамблеи Совета Европы, депутата Сейма Бориса ЦИЛЕВИЧА (ПНС) напомнить нашим читателям суть дела. — Суть нашего иска сформулирована в приложении к нему, — пояснил Борис Цилевич. — Мы полагаем, что часть 9-го пункта переходных правил Закона ЛР об образовании от 2004 года (относительно пропорций использования в школах нацменьшинств языков в процессе обучения) не соответствует принципам Сатверсме и международным обязательствам Латвии. В качестве аргументов мы приведем тот факт, что, во-первых, тем самым были нарушены общие принципы демократии, ибо принимаемые в государстве решения, которые затрагивают детей, должны быть первичны. Согласно Гражданскому закону интересы несовершеннолетних детей представляют их родители. И даже те данные опросов школ, которые представило само министерство образования и науки (МОН), четко показывают, что абсолютное большинство родителей против введения этой нормы и количество оппонентов резко возрастает по мере введения реформы. Потому что люди видят конкретные результаты. Таким образом, по латвийскому законодательству введение этой нормы, или, иначе говоря, реформа образования, противоречит интересам детей. Что является очевидным нарушением и конституционных принципов, и норм Конвенции о правах ребенка. Мы не оспариваем легитимные цели реформы — улучшение владения латышским языком и содействие интеграции, но считаем, что эта норма не соответствует принципам пропорциональности. Для того чтобы различие не было дискриминационным, оно должно удовлетворять трем условиям: у него должна быть легитимная цель, ограничение должно быть необходимым в демократическом обществе и, наконец, польза от введения такого ограничения для общества должна быть больше, чем ущерб. Мы считаем, что ограничение права учиться на родном языке вовсе не является необходимым в демократическом обществе: есть и другие способы достижения цели, в частности улучшение качества преподавания латышского языка. Также мы попытаемся доказать, что вред, наносимый введением этой нормы, существенно превышает пользу. Я имею в виду невозможность для значительного числа детей получения после введения реформы среднего образования. Речь о тех детях, которые сдают централизованный экзамен по латышскому языку за 9-й класс на пятерку и ниже. Совершенно очевидно, что при всех своих способностях к математике или истории они просто не смогут учиться в средней школе. На наш взгляд, эта норма является дискриминационной, ибо ограничение права обучаться на родном языке в данном случае неоправданно, и дети, родным языком которых не является латышский, фактически получают от государства образование более низкого качества. — Коль скоро вы говорите о несоответствии нашей нормы закона международным стандартам, будут ли вами озвучены стандарты, на которые Латвия могла бы ориентироваться? — Да, и прежде всего это Европейская конвенция прав человека, гарантирующая родителям право выбора языка обучения в финансируемых государством школах. Мы приведем и многочисленные ссылки на нормы так называемого мягкого права, регламентирующие практику ряда зарубежных государств. Здесь, думается, будет ценным мнение Консультативного комитета по Рамочной конвенции, который, рассматривая практику конкретных государств, дает определенные заключения о ее соответствии нормам конвенции. Также мы сошлемся на некоторые прецеденты в решениях Европейского суда по правам человека. Вывод здесь простой. Да, государство имеет право определять языки обучения в публичных школах. Но это решение не может быть абсолютно произвольным, оно должно приниматься таким образом, чтобы не подвергать угрозе осуществление права на содержательность образования. — То есть вам предстоит предметно доказать в суде, что качество образования после внедрения реформы заметно ухудшилось? — Да. Мы располагаем целым рядом свидетельств, экспертных заключений и косвенных доказательств. Но проблема здесь, мне представляется, в другом. Это как раз авторам реформы придется доказать, что качество образования не ухудшается. Мне будет помогать консультант фракции ЗаПЧЕЛ, грамотный юрист Алексей Димитров. А ответчика, то есть Сейм, очевидно, будет представлять его юридическое бюро. Кроме того, суд по своей инициативе пригласил ряд лиц, которые процессуально имеют статус приглашенных персон. Это бывший министр образования Шадурскис и нынешний министр Друвиете, сотрудники министерства образования, включая Эвию Папуле, представители академических и правозащитных структур, неправительственных организаций, среди которых будут Лео Дрибин, Илзе Брандс-Кехре, Мария Голубева (центр Providus ). Мы в свою очередь заявили ходатайство о приглашении еще целого ряда лиц, в частности бывшего министра образования Радзевича и его советника Сергея Анцупова, представителя ЛАШОР Игоря Пименова, доктора педагогики Валерия Бухвалова и активиста Штаба защиты русских школ Дмитрия Катемирова, который является отцом троих детей. — Борис, верите ли вы в положительный исход дела? — Конечно. Я думаю, что очень важно сейчас перейти из политической плоскости в плоскость юридическуюЭлина ЧУЯНОВАЧАС