Штаб защиты русских школ, официальный сайт
Штаб защиты русских школ, официальный сайт Известного латышского писателя и журналиста Виктора Авотиньша называют совестью нации. Это человек широкой эрудиции и независимых суждений. Ему, не скованному цепями узкокорпоративных интересов — национальных, идеологических, профессиональных, сегодня больно смотреть на то, что происходит в Латвии. Почему?Фото Романа Кокшарова. Власть должна понимать: покоя здесь не будет, пока государство не начнет уважать мнение и желание общины. Дураков нет- Виктор, недавно ваш коллега из «Неаткариги» в связи с реформой-2004 написал очень трогательную для русского сердца статью под заголовком «Наши русские». Хоть какие-то латыши считают нас людьми, более того — своими… — Я бы хотел, чтобы Айгар (журналист Айгар Даболиньш, NRA от 11.02.2004. — Прим. ред. ) четко выразился, он за реформу или против. Интеллигенция вечно говорит намеками… — Дай бог всем так… — Ко мне только что подошел охранник, который сидит в Доме печати, и показал русские газеты, где пишут о реформе. Он возмущался: «Как можно так писать! Я им звонил, пытался их переубедить, что все-таки в Латвии надо знать латышский язык». Но речь ведь не об этом. Латыши все время путают… Реформа образования — это нечто другое, нежели желание или нежелание знать латышский язык. — Как вы думаете, они говорят так по незнанию — или это умышленная подмена понятий? — Я так понимаю, что умышленная. Это спущенный сверху выгодный миф, чтобы не обеспечивать реформу. Она же не обеспечена ресурсами. — Для русских школ реформа станет катастрофой. Многие дети признаются, что даже несмотря на то, что они свободно владеют латышским языком, учить на нем предметы им трудно… — Ну, ребята умные. Я ходил с ними в одной из демонстраций до центра. Я ни одного дурака там не встретил. А как-то на одном семинаре у нас была дискуссия с ребятами. Они очень разные, но мысли у них здравые. Одни признались, почему ходят на эти демонстрации, другие говорили, что не согласны с такими формами борьбы. Немного поспорили. Я даже их попытался урезонить: между собой спорьте сколько хотите, но наружу свой спор не выносите — невыгодно. Ведь цель у них одна: несогласие с реформой. — Как-то перед очередной школьной забастовкой вы сказали: «Завтра дети пойдут делать нашу с вами работу». А что мы, взрослые, сегодня можем сделать? — Во-первых, требовать ответа от властей не на уровне идеологии, а на профессиональном уровне: зачем все это нужно? Требовать подтверждений, что качество знаний не пострадает, если русский учитель будет преподавать физику русскому ребенку на латышском языке. Надо совершенно твердо разделять: да, мы хотим учить латышский язык, но не хотим перевода предметов на латышский язык обучения. И если Шадурскис усматривает в пресловутом клипе фашизм, то он не понимает, что авторитарный тон клипа — карикатура именно на него. Не будут же ребята по своей воле пинать «Родную речь» ногами — это просто реформа глазами ребят, они иллюстрируют то, как они воспринимают отношение министерства образования к своему родному языку. С другой стороны, на днях в Diena была статья, где русские девочки и мальчики рассказывают, как им хорошо учиться на латышском. Эти ребята индивидуально правы, но школа должна быть рассчитана не на способных детей, не на отличников и хорошистов, а на средний уровень. А для среднего уровня реформа не подготовлена. Проверка на дорогах- По статистике из 27 учеников старших классов в среднем лишь трое-четверо оценивают свои возможности как достаточные для постижения наук на неродном языке… — Да, я много читаю различной литературы на эту тему и пытаюсь найти психологическое и педагогическое обоснование реформы. Однажды нашел. Но оказалось, для этого необходим ряд важных условий: 5- 10 человек в классе, высокое качество учебников, индивидуальный подход, равное знание обоих языков у учителя. Среди своих хороших знакомых учителей я как-то вызвал бурную реакцию. Их школы формально считаются к реформе готовыми, а я сказал: раз уж вы такие молодцы, давайте проведем эксперимент. Мы договорились, что я как бы их проверю. У меня при себе был учебник по физике, и я в совершенно свободном темпе переходил с латышского языка на русский и наоборот. Ну вот, одна учительница через 20 минут начала плакать, а мужики на меня обозлились. Я им сказал: «Ну вы же сами видите, что вы неспособны преподавать на латышском!» Учителя, кстати, очень хорошие. А ребенок — это более хрупкое создание, чем я и чем те учителя, которые, с позволения сказать, «готовы к реформе». — Уже не один год я наблюдаю попытки какого-то трезвого анализа только с одной стороны. Другая не приемлет сам факт иного мнения, пусть даже суперпрофессионального… — Должен признать, что диалога нет. Но я не думаю, что надо успокаивать ребят. Нельзя перед их действиями закрывать двери сейчас. Но надо показывать им слабые места их действий. Например, если они в жертву революции принесут учебу. Пусть они делают революцию умно, не повторяя ошибок большевиков. Чтобы это было на пользу им самим, чтобы они не потеряли в знаниях и чтобы взрослые дяди-тети не сбили их с цели в пользу каких-то своих частных политических целей. Чтобы пресечь распространение другого латышского мифа — дескать, на площади выходят только те дети, которые волынят от учебы. Криминальная революция- Со временем интеллигенции будет все меньше — учитывая введение всеобщей платы за вузы и последствия реформы-2004. Не кажется ли вам, что тем самым в обществе усилится фактор роста русского криминалитета? Латыши не видят в этом опасности? — На одной учительской конференции озвучивалась такая цифра: в среднем в классе 5- 6 отстающих учеников. Значит, 20 процентов ребят как бы списывается. А если появится языковой барьер в освоении наук, тогда будет нормальным 30- 40 процентов списать, а то и больше? Это заведомое продуцирование неудачников, закомплексованных людей. Увеличение числа парий, плебеев действительно породит сам подход власти к образованию. К латышскому или русскому — без разницы. Я не думаю, что у нас есть цельная, фундаментальная система образования с последовательным овладением знаниями. Цель нашей системы образования — дать образовательные услуги, то есть меркантильно обеспечить товаром. И выражение этого товара — не знания, а диплом. Ты не получил образование, а просто уладил некоторые формальности в отношениях со своим образовательным уровнем. Об этом говорят многие профессора. Мы перенимаем самые худшие образцы так называемого массового образования Соединенных Штатов. Наша образовательная система воспитывает хлюпиков: ты только не волнуйся, как бы ты не сделал, все равно хорошо. Нет ценностной селекции. Тенденция такова: лишь бы вытолкнуть ребят из школы. А ведь дальше их не встречает соответствующая политика занятости. Высшая школа возражает против того качества образования, которое дает средняя. Это и говорит об отсутствии единой системы. Зачем, почему это делается? Можно бесконечно задавать эти вопросы, но ответа так и не получишь. Я начинаю думать, что это часть идеологии государства, которому нужна толпа, которое уже привыкло к тому, что власть партиям обеспечивает по сути дела быдло. Мы «совки» по большому счету, мы привыкли, что власть все за нас сделает. Вот она и делает… — Дети лишены наших комплексов, они свободнее… — Вот именно. Свободы у нас в государстве достаточно. Только авторитетов нет. И если мы смотрим все время в рот власти — значит, мы эту свободу не ценим. — Наверное, потому что мы все «совки», латыши и не выходят сегодня на улицы, чтобы встать плечом к плечу с русскими в протесте против очевидной глупости? — Латышам преподносится, что завоеванная ими независимость настолько хрупкое создание в окружении темных сил, — и они легко покупаются на это. Дескать, давайте попрем к свету! Станем национально правыми, как приглашает Репше вместе с ТБ/ДННЛ! Такой подход приведет к карикатуре парламента, где будет еще более выраженная латышская этническая позиция, а оппозиция — русская. Я думаю, что большинство людей все-таки настроены на нормальные отношения. И со временем выиграет та партия, которая сможет отбросить политические условности. Свято место пусто…- Где-то прошла информация, будто после вступления Латвии в ЕС те граждане третьих стран, которые приедут в Латвию по официальным межгосударственным договорам, будут вправе требовать от нашего государства образования для своих детей… — Такого я еще не слышал. Зато сегодня я прочитал интервью Шадурскиса (газета Jauna avоze от 13- 19.02. — Прим. ред. ), где он признается, что хотел бы, чтобы в Латвию приезжали не чернорабочие из Турции, а врачи из Ливана. Очень странное высказывание, если не сказать — смешное. Мне как раз хотелось бы, чтобы врачи были наши местные. Если это как-то характеризует нашу образовательную систему, то, значит, из нас выходят хорошие турецкие чернорабочие. Нам отводится эта роль? А вот ливанские врачи, европейские инженеры и, может быть, китайские писатели будут занимать интеллектуальную нишу в нашем обществе? Я не расист, но все же не хотел бы отдавать кому-то ведущие интеллектуальные роли латышей и местных русских. Как-нибудь сами справимся. — От самого лейбла «Интерфронт» колбасит не только латышей, но и часть русских. Однако настало время признать: все то, о чем предупреждало это движение, постепенно сбывается. Этнократическое государство, лишение гражданских прав огромной части населения, масштабное наступление на русский язык и русское образование. Я не права? — ( Долго молчит. ) Наверное, этому радоваться не стоит. В принципе, Интерфронт знал, к кому переходит власть. Власть по сути дела осталась за номенклатурой, просто произошла смена государственной собственности. Не состоялось смены философии и психологии советской власти. Во многом та же бюрократия условно исключила из власти одного коммуниста, двух чекистов, трех администраторов, чтобы дать возможность себе самим этой властью пользоваться. Бюрократия свои повадки не поменяла. Вместе против тьмы?- Значит, проект «Латвия — наш общий дом» провалился навсегда? — Я думаю, потенциал еще есть. Если посмотреть хотя бы на этих активных ребят. Уверен — они мне не враги. Они просто хотят свободы выбора. Это нормальное желание свободных людей. И они хотят жить в государстве, которое преподносится им как демократическое. А это значит, что и у меня есть надежда на то, что когда-нибудь здесь будет общий дом. Этот лозунг всегда был только словами, на практике он никогда не был даже проектом. Чтобы Латвия стала общим домом, надо прежде позаботиться, чтобы народ хоть как-то ценился, чтобы с ним хоть как-то считались. И чтобы у него был хотя бы минимальный уровень стабильности в социальном плане, чтобы он начал думать не только о животе своем, но мыслить и о государстве, политике. Сейчас у него есть силы и время только на крысиные бега с работы на работу, чтобы с платежами рассчитаться. Такой народ аполитичен, это толпа — и это не в укор народу будет сказано, а в укор власти. Только через минимальный уровень благосостояния мы можем рассчитывать на единство. А пока мы будем думать о ближнем как о конкуренте, который отнимает у нас наши средства на жизнь — латыши о русских и русские о латышах, — все останется по-прежнему. — Еще совсем недавно у защитников русских школ был более мягкий и, по сути, единственный лозунг — «За свободный выбор языка образования!». Но у власти и тут находился аргумент: тогда, говорили они, к нам придут десять местных якутов и тоже потребуют образования на родном языке. Как ни крути, диалога не получается… — Русские, или, по-другому говоря, лингвистическая община, составляют здесь большую социальную массу. Налоги, которые они платят, достаточны для того, чтобы самим определять язык образования. Кроме того, русские — это какое-никакое историческое меньшинство, и русские школы здесь существуют более 200 лет. Власть должна понимать: покоя здесь не будет, пока государство не начнет уважать мнение и желание общины. А выставлять в противовес практику других государств — это демагогия, не имеющая конца. Например, в мире существуют целых два больших континента, где образование происходит на языке некоренных национальностей, — Австралия и обе Америки. Ну давайте пусть там будут школы только на языке аборигенов и все. С 40-го года мир изменился. Или надо тогда принимать политическое решение, что русских всех вон, — на это смелости, я думаю, не хватит. Или надо решиться наконец на стабильность совместного житья. Я за второй вариант. И свои старые советские комплексы я не буду переносить на молодое поколение. — Благодарю вас за беседу. ДосьеВиктор Авотиньш. Родился в 1947 году в Лудзе. Окончил РКИИГА. Почти тридцать лет занимается журналистикой и писательским творчеством. Работал в газетах «Литература ун максла», «Латвияс яунатне», «Яуна авизе», журнале «Даугава». Один из инициаторов создания Народного фронта Латвии. В 1989- 1992 гг. — председатель правления Союза журналистов Латвии. В 1992 году был избран председателем Союза писателей Латвии. В 1996 году избран председателем Национального совета по культуре. В настоящее время — комментатор газеты «Неаткарига Рита авизе».