Штаб защиты русских школ, официальный сайт
Штаб защиты русских школ, официальный сайтПо данным МОН, около 3 тысяч латвийских девятиклассников в прошлом году получили по окончании основной школы табеля вместо полноценных аттестатов. Поскольку все это преимущественно дети из так называемых неблагополучных семей, шансы подняться со дна и получить профессию у них минимальные. Ведь со справкой не поступишь ни в техникум, ни в ПТУ. На русских же ребят дополнительно давит пресс реформы. С учетом того, что уже сейчас две трети заключенных составляют русскоязычные, перспектива нерадостная…Это в старые, многократно руганные советские времена школа поддерживала на плаву и часто выводила в люди детей невезучих или безответственных родителей. Теперь пошла мода на индивидуализм — каждый спасается как может. Русские школы спасаются известно как: по принципу «нам бы день продержаться, а там хоть не рассветай». Правда, в помощь «проблемным» детям теперь существует институт социальных педагогов.— По разным данным, от 3 до 15 тысяч детей в Латвии не посещают школу, и большинство из них по причине неблагополучия родителей — одни годами не могут найти работу, другие и не пытаются этого делать из–за беспросветного пьянства, — рассказывает социальный педагог 17–й рижской средней школы Татьяна Егорова. — Если раньше школы вытягивали таких детей из болота, то с введением реформы им надеяться не на что. Среднее образование становится недоступным не только по умственным способностям, но и по социальному и языковому признакам. По прогнозам, недоучками так и останутся примерно 30 процентов русских ребят.В тихом омуте неспокойненько…Со стороны может показаться, что в последнее время в русских школах обстановка сложилась мирная и тихая и все как будто с удовольствием реформируются. Однако Татьяна, основываясь на многочисленных разговорах с коллегами, называет это иллюзией.На самом деле каждый борется за себя. Теперь родители нанимают детям репетиторов не столько по латышскому языку, сколько (в основном) по предмету на родном. Чтоб дети хоть что–то усваивали из тех наук, которые переведены на госязык. Помимо этого, покупают по два комплекта учебников, на двух языках. Плюс сами сидят с детьми за домашними заданиями.У ребенка из неблагополучной семьи такой поддержки нет, поэтому даже при наличии способностей он не может самостоятельно их развивать. К тому же преподавание на неродном языке или при помощи уродливого билингвизма (что наблюдается почти повсеместно) отбивает у детей интерес даже к любимым вроде бы предметам. Плохо понимая содержание, они просто перестают ходить на уроки.Передушить поодиночке?Складывается впечатление, что в этой ситуации большинство учителей уже меньше всего интересуется конечным результатом своей работы. Зарплаты им регулярно повышают, поездки экскурсионные участились, а главным критерием профессионализма стало знание госязыка.— Отчасти так и есть, — соглашается моя собеседница. — Проверяющие в первую очередь ведут подсчет соотношения языков на уроке. А поняли или не поняли дети тему, вопрос второстепенный. Но я бы не сказала, что учителя в этой ситуации чувствуют себя комфортно. Они живут в постоянном напряжении, ведь в любой момент к ним может нагрянуть проверка, а критерии ее оценки расплывчаты. Так что, по идее, каждый урок может оказаться последним. И все в общем–то знают, что постепенно их будут заменять новыми кадрами. Без скандалов и шума, по одному.Педагоги, естественно, люди неглупые и прекрасно понимают, что в конце концов и родители начнут требовать замены кадров — зачем же уродовать детей, если по науке преподавать на латышском должен носитель языка. Но, как говорит Татьяна, дело не только в этом. Самое ужасное, что педагоги вынуждены наблюдать резкое снижение качества учебного процесса, это подтверждают мои коллеги из многих школ. Даже если учитель владеет языком достаточно хорошо, он вынужден упрощать подачу материала для того, чтоб дети его элементарно поняли.Знания даются уже не так глубоко, как на родном, а поверхностно. В ближайшее время мы скорее всего еще не увидим явных перемен. Потому что, во–первых, в большинстве родители традиционно доверяют школам и не вникают в содержание учебного процесса. Во–вторых, публика более–менее обеспеченная переводит детей в престижные школы или ищет выход при помощи репетиторов. А дети из неблагополучных семей тихо отсеиваются как бы естественным образом. Общий уровень образования снижается плавно: по мере упрощения содержания начинают упрощаться требования. Уже сейчас заметно ослабели задания на олимпиадах и экзаменах. Соответственно, поступить в хороший вуз с такой подготовкой труднее.По ком плачут ДжунглиВ последнее время все чаще раздаются голоса чиновников и даже директоров в пользу естественного отбора. Мол, в принципе отсев 30 процентов детей, неспособных к учебе на латышском, — цифра естественная. Всем среднее образование не нужно (впрочем, русским детям ненужной определена и девятилетка, судя по масштабному внедрению в ней уродливого билингвизма).— Уж если подходить прагматично, то надо просчитать и то, какие последствия принесет нашему обществу реализация закона джунглей, — считает Татьяна Егорова. — Отвергнутые дети выйдут на улицы (причем явно без симпатии к окружающим), по которым все мы ходим. Мы же все равно будем жить бок о бок, и благополучных ребят при всем желании не убережешь от люмпенов. Так что заботиться о проблемных детях общество должно хотя бы для собственной безопасности. Но совершенно ясно, что при молчаливом участии учителей дело не пойдет.— Да, учитель — ключевая фигура в учебном процессе, но ему сейчас не позавидуешь. С одной стороны, он человек подневольный и потому боязливый. Одно неосторожное слово — и останется без работы. С другой — без работы большинство все равно рано или поздно останется, — размышляет Татьяна и предлагает искать выход, пока еще русское учительство существует как класс (в прямом смысле, ведь учителей для русских школ в Латвии давно не готовят). Выход, впрочем, уже обозначен — в объединении, в нормальном демократическом самообразовании, где русские учителя честно и без страха смогут обсуждать свои специфические проблемы и решать их. Группа прогрессивных педагогов уже готовит проект профсоюза русских учителей и позже представит его широкой публике.…Огромное количество малообеспеченных и неблагополучных семей — это результат социальной и национальной политики последних 13 лет. Только теперь он начинает проявляться в полную силу и демонстрирует нам качество государственных забот. Результаты реформирования образования, по науке, приносят свои плоды через 10–12 лет. Если русская школа продолжит плыть по течению, за это время процесс станет необратимым, и русская община вполне может вернуться к образцу времен Первой республики, когда ее большинство составляли темные необразованные люди…