Штаб защиты русских школ, официальный сайт
Штаб защиты русских школ, официальный сайтЕсли на какой–то территории живут два народа, то совершенно естественно: что хорошо для одного из них, то плохо для другогоЧем ближе 9 Мая, тем менее адекватно ведут себя латвийские политики. Русская пресса ломает голову, какая муха укусила нашу обычно выдержанную г–жу президента. Все гипотезы, на мой взгляд, справедливы, но поверхностны – не описывают глубинную суть явления.День пораженияА суть эта заключается в том, что 9 Мая для Латвии не День Победы, как для всего цивилизованного человечества, а день поражения. Поражение это потерпело не государство – его тогда не существовало, а носитель суверенитета – латышский народ, который во Второй мировой войне осознанно и по–своему обоснованно встал на сторону Гитлера.Доказательства этого нахального утверждения я представлю ниже, а пока обращаю внимание, что сразу все начинает сходиться: латвийские вожди втягиваются в празднование, общий дух которого резко противоречит их мировосприятию. Нечто подобное происходило с каждым, кто решился натурализоваться: мало того, что гражданство в свое время отобрали, так надо еще дурацкие экзамены сдавать и говорить на них не то, что думаешь. Но без виз в Европу ехать охота, и неграждане массово проходят неприятную процедуру, держа фигу в кармане и в отместку голосуя за ЗаПЧЕЛ.Вот и наша президент за то, что вынуждена переступить через себя, стремится поскорее вытащить фигу из кармана и продемонстрировать ее миру под бурное одобрение всей элиты латышского общества. Поблагодарим же наших соседей за откровенность.Кто с кем воюет9 мая 1945 года латышский народ проиграл не войну, а сражение – война началась много столетий назад, а когда кончится, никто не знает. Предметом этой войны является наша страна, воюющими сторонами – живущие в ней народы или, если хотите, национальные общины. Тот факт, что сегодня не рвутся снаряды, а население мило улыбается друг другу, отнюдь не означает, что наступил мир или хотя бы перемирие.Если двое мужчин влюбляются в одну женщину, они становятся соперниками. Когда–то проблема решалась просто – один претендент на сердце дамы брал дубину или шпагу и убивал другого. Сегодня любовные драмы обычно разрешаются без крови, но это не значит, что любовь стала менее значимой для человечества.Точно так же, когда на некоей территории поселяются два или несколько народов, они соперничают за власть. При этом каждый народ убежден, что прав только он, и рассматривает всю свою историю через призму собственной справедливой борьбы. Признать, что у народа–соперника больше прав, и добровольно сдаться было бы самоубийством, на которое здоровая нация никогда не пойдет. А убежденность латышей, что у них есть преимущества благодаря созвучию названия народа и страны, не более убедительна, чем претензии на женщину на том основании, что она всегда жила с вами по соседству.Сегодня модно не замечать этой войны или верить в возможность будущего мира. Это так же наивно, как предполагать, что грядущие поколения будут размножаться почкованием или жить в групповом браке.Краткий курс истории ЛатвииПоследние сто лет латыши соперничают с русскими – начиная с той самой революции 1905 года, когда они по многовековой привычке восстали против немцев, но были разгромлены казаками. Дальше складывалось все самым наилучшим образом: в Первую мировую войну большинство русских эвакуировались, затем развалилась империя, и нежданно–негаданно латыши обзавелись государством, в котором полностью доминировали.Но нет предела совершенству – и устраивается улманисовский переворот, чтобы доминирование латышей не сковывалось конституционными приличиями. Потом шок 1940 года, когда все в одночасье рухнуло – чтобы в 1941 развернуться самым благоприятным образом.Заслуги Адольфа Гитлера перед латышским народом невозможно преуменьшить. Во–первых, был выведен из игры самый старый враг: балтийских немцев отозвали на родину. Во–вторых, физически уничтожена богатая и влиятельная еврейская община, которая уже никогда не станет самостоятельным участником политической борьбы. В–третьих, предложена лестная для латышей расовая теория: они, как несомненные арийцы, стояли выше всех инородцев. В четвертых, русских прогнали далеко–далеко. Поэтому–то латышские демографы и опираются на цифры 1942 года, как наиболее выигрышные для своего народа.После Сталинграда фортуна повернулась к нацистам задом, и тогда десятки тысяч латышей добровольно вступили в эсэсовский легион, чтобы защищать власть благодетелей. Но не сложилось: война была проиграна, и пришлось подаваться в партизаны. Глупые восприняли эту идею буквально и стали лесными братьями, умные замаскировались хитрее: вступили в КПСС, чтобы выждать удобный момент и захватить власть. Этот момент наступил в 1990…Я далек от предположения, что сколько–нибудь цивилизованные латыши действительно восторгаются светлой памятью Гитлера или даже Улманиса I. Но осуждая их методы, наши соседи отдают себе отчет, что и отечественный фашист, и фюрер дружественной Германии объективно действовали на пользу их народу. Или даже не задумываются об этом, но интуитивно относятся теплее. Поэтому глубоко логично, что легионеры – герои, а 9 мая — день поражения.С нашей колокольниПри всех разногласиях и внутренних конфликтах сегодня латыши удивительно едины по отношению к нам. Спор идет в нормальных милитаристских категориях: вытеснить врага за границу (Гарда и Ко) или взять в плен, заинтегрировав до полной утраты национального самосознания. Ни один серьезный человек с их стороны не усомнится в справедливости самых хамских (по–нашему!) проявлений латвийской государственности – политики в области гражданства и образования.Зато с нашей, русскоязычной, стороны адекватное восприятие соперничества между народами, к сожалению, проявляется редко. Мы как–то не хотим себе признаться, что в мае 1945 года были разгромлены не только пришлые фашисты, но и отечественные, что право учиться на родном языке нам подарил товарищ Сталин, что если бы не он или другой тиран – Петр I – то большинству из нас просто не суждено было родиться, ибо предки, проживавшие до того в разных частях Российской империи или Речи Посполитой, встретили друг друга на территории завоеванной Латвии.Если мы, русскоязычные латвийцы, хотим сохраниться как нация, мечтаем, чтобы любимая нами Латвия по–прежнему дарила бы человечеству Эйзенштейнов и Тыняновых, то у нас должен быть и свой, отличный от латышского, взгляд на прошлое, настоящее и будущее. Мы должны, к примеру, понять, что массовое голосование русских за независимость Латвии было не только преступлением (изменой Родине), но и ошибкой: соперник оценил нашу слабость и немедленно закрутил гайки в национальном вопросе. А демонстрации школьников надо оценивать не с сиюминутной точки зрения (отменят или не отменят реформу), а со стратегической: новое поколение осознает свои национальные интересы и готово их самоотверженно защищать.Сколько было стенаний по поводу гипотетического нашествия из Европы курдов и негров! А ведь это событие может быть и хорошим, и плохим. Очень важно, на каком языке эти курды заговорят на своей новой родине –— если по–русски, значит выиграли мы, если по–латышски – значит, мы проиграли. Или столь же гипотетическое вступление в Евросоюз стран СНГ и особенно России: это же манна небесная для нас, резкое усиление будущих позиций!Жить в конфликтеНеизбежность конфликта между латышской и русскоязычной общиной абсолютно не исключает дружеских и даже родственных отношений с каждым отдельным представителем титульной нации — надо только ежеминутно помнить, что по очень многим вопросам ваши интересы расходятся.Это примерно так же, как отношения между работодателем и работником. Вы можете дружно напиваться на корпоративной вечеринке, искренне негодовать, узнав о происках конкурирующей фирмы. И в то же время ни на минуту не забывать, что абсолютно справедливая для одной стороны просьба об увеличении зарплаты не может не вызвать резкого раздражения другой, автоматически начинающей подсчитывать убытки.Развитие человечества идет через конфликты между людьми. Негодяи готовы совершать подлости ради реализации своих интересов, дураки позволяют себе об этих интересах забыть, а подавляющее большинство рода людского воспринимает противоречия как естественную составляющую жизни, без которой и жить было бы неинтересно.