Штаб защиты русских школ, официальный сайт
Штаб защиты русских школ, официальный сайтЧетыре года назад учитель истории 40–й школы Сергей Мазур, ознакомившись с новым, чрезвычайно безграмотным во всех отношениях учебником «Граждановедение», впал в недоумение: даже пингвинов обучать по такой книге было бы преступлением. Попытался привлечь внимание коллег через прессу, но обсудить проблему оказалось не с кем. И тогда он устроил живую дискуссию с участием разных интересных людей. Так родился цикл гуманитарных семинаров.Семинары Сергея Мазура многие называют единственной площадкой для полноценного общения мыслящей публики. Среди участников — ученые, общественники, политики, журналисты, преподаватели вузов и школ, студенты, школьники… Главным критерием отбора организатор называет заинтересованность в решении проблемы. И темы намечают «советом старейшин», волнующие всех. Из последних — становление гражданского общества.— На стадии подготовки я изучал мировой опыт и узнал, что цивилизованные страны нередко разрешают даже закоренелые социальные проблемы путем вынесения их на публику, — рассказывает Сергей. — Один пример: в 30–е годы прошлого века англичане очень не хотели, чтобы у них вырастали люди с тоталитарным мышлением. И они развили бурную дискуссию в обществе о том, как при помощи гражданского образования растить детей, способных мыслить самостоятельно. В результате появился культурный подход в преподавании общественных и гуманитарных дисциплин. То есть обращение к общественности обозначило проблему и создало базу для прорыва.— А у нас какой культурный подход? — Для русских школ практически никакого. Возьмем учебник истории. Он должен обладать фактами, формулировать ценности и прививать их детям. Вместо этого приводятся сплошь спорные истории. Я же не могу прививать русским детям латышские ценности, а других не прописано. И даже экзаменационная работа предусмотрена бесценностной. Но если школа обрушивает на детей только поток информации, значит, она не выполняет свою функцию института гражданского общества. Сегодня именно ценностные качества важны для мира — то же умение вести диалог, например. Я хочу подготовить концепцию гражданского образования и вынести ее на обсуждение, ведь русское сообщество уже подтвердило свою заинтересованность в судьбе школы.— А смысл — все равно из всех русских инициатив государство воспринимает только акции протеста. — Сейчас это действительно единственная возможность для русских быть услышанными. Но ситуация как раз обнадеживает. Известный философ Библер, размышляя о построении гражданского общества, сравнивал массовые протесты со средневековым карнавалом. Там зарождается ощущение свободы, которое формирует в людях гражданское самосознание, критическое мышление, достоинство, требовательность к государству, появляется новое понимание своих прав и возможностей. Наши протесты — значимое действие, но не самодостаточное. Что необходимо для превращения ситуации в новое качество — вот вопрос.— Как же так, больше 10 лет живем вроде бы в демократии, а общество до сих пор в спячке? — Все логично. Хотя наше государство с 91–го года именуется демократическим, методы управления остались большевистскими. Потому что принятие акта о независимости само по себе не способно освободить людей от тоталитарного мышления. И фактически мы освобождаемся от него только сейчас, с акциями протеста. По идее, гражданское общество должно предлагать государству пути развития, у нас же все наоборот. Характерный пример: чиновники решили выдавать аттестаты выпускникам школ 19 июля. Обсуждать свои намерения с обществом им и в голову не пришло, а сколько судеб сломано! Это же колоссальный конфликт, последствия которого проявятся в будущем. То же с Законом о гражданстве — заложили мину замедленного действия, не просчитав ситуации, а теперь «взрыв» — не хотят его брать. Работать безответственно проще, потому всеобщая спячка выгодна государству.— Латышская сторона вроде бы в общем и целом этим довольна. — Потому и довольна, что большей частью продолжает оставаться в плену тоталитарных оков. Русская община с развалом советской власти оказалась в вакууме, потеряв присущую ей интернациональную идентичность, и теперь активно ищет почву под ногами. У латышской общины нет нужды в особом напряжении — она как раньше развивала свою самость, так продолжает делать это теперь. Но чрезмерное успокоение имеет оборотную сторону — в латышских школах оценки событий, например, навязываются свыше, то есть учеников лишают выбора. И это очередная мина замедленного действия — только внутренне свободный человек способен к гармоничным, толерантным отношениям.Это уже привело к тому, что в Латвии нет места для мыслящих людей, нет серьезных журналов для педагогов, историков, нет нормальных учебников. Русские сейчас раскрепощаются благодаря протестам, и это первый шаг на пути к формированию гражданского общества. Латыши рано или поздно пойдут за ними. Иначе нельзя — невозможно дать людям свободу, они сами должны научиться быть свободными. Этому училась вся Европа, и за нас наш путь никто не пройдет.